Часть первая. 

Учение: Мир-концепция 
в тезисах и афоризмах с намеками и подсказками 

1. Хочу я знать, что значит «быть». 
Хочу я знать, что значит «значить». 
Хочу я знать, что значит «знать». 
Хочу я знать, что значит «я хочу». 
2. Человек хочет узнать, как устроен мир, что он такое и что ему делать в этом мире. И вот, прочитав все книги и выслушав все мнения, он убеждается, что любому мнению может быть противопоставлено противоположное. Рано или поздно, он поймет, что всё есть МНЕНИЕ. И если одно он одно мнение предпочитал другому, то не потому, что первое «правильнее», а лишь по тому, что так сложились обстоятельства его жизни. Даже если он скажет «верю только своим глазам», то в конце концов поймет, что видит мир определенным образом потому, что его научили так видеть. Когда же в своем искании Истины он дойдет до отчаяния, кто поможет ему освоиться в невесомости, взамен утраченной устойчивости? 
3. Реальный мир - это лишь то, что мне о нем сказано. Насколько прекраснее мир несказанный, который не от слова! 
4. Извечная проблема человека - стремление выразить невыразимое. Это - то сокровенное, что живет в душе каждого ярчайшей внесловесной очевидностью, но в мире человеческом (в мире слов) требует невозможного формального доказательства. Точнейшие формулировки этого внутреннего знания кажутся неубедительными. Например: «Ты и Я - одно». 
5. Знаковые средства коммуникации создают иллюзию взаимопонимания. Эта иллюзия препятствует истинному взаимопониманию, точнее сознанию Единства, которое есть всегда. 
6. Философы и поэты ведут борьбу с формальной стороной слова, более или менее успешно заставляя слова служить невыразимой сути. 
7. Возникая из попытки универсального описания мира, философия убеждается в недостижимости этой цели и становится средством сознательного совершенствования отношения к миру. 
8. Все философские учения правильны. Формально они различаются полнотой и разносторонностью, неформально - степенью приближения к цели - выражение невыразимого. 
9. Истинная философия ни когда не была чисто формальной наукой. Она всегда существенно обогащена поэтическим видением внесловесного, избегая, однако свойственного поэзии индивидуализма и сохраняя статус всеобщности. Очевидно, целесообразен дальнейший синтез этих двух (и других возможных) способов описания мира, поиски новых форм и уровней их взаимопроникновения. 
10. Путь к Истине - это путь разоблачения заблуждений, иллюзий не только почти очевидных, как иллюзия взаимопонимания, но и других - фундаментальных, в силу традиции принимаемых за аксиомы. 
Необходимо осознанно-критическое отношение к любым установкам, как бы глубоко не въелись они в сознание. 
11. Метод осмысливания мира (если цель - Истина) должен быть основан на честном, непредвзятом и бескомпромиссном - «объективном» отношении к объекту исследования. Такой метод мироосмысливания (но не философскую систему) уместно назвать объективным методом, или ОБЪЕКТИВИЗМОМ. 
12. Всякое правило имеет исключения. Между любыми «да» и «нет» есть промежуточные состояния. Всякое «нечто» (предмет, понятие, учение, закон, принцип и пр.) ограниченно и имеет ограниченное применение. Мир бесконечен в любом мыслимом измерении. Все конечное существует в бесконечном. Всякая замкнутость предполагает возможность разомкнутости. Любые преграды преодолимы, любые пределы - свидетельство запредельности. 
Здесь выражен основной принцип объективного метода - принцип запредельности (принцип разомкнутости). Это же и основной принцип бытия, делающий его неисчерпаемым по всем направлениям. 
13. Пессимизм становится невозможным, если этот принцип положен в основу мировоззрения. 
14. «Кредо объективиста» - минимальный свод правил объективного мышления: 
• Пользуясь словом, в первую очередь уясняй себе его значение. Множество рассуждений связано с недостаточно сознательным употреблением слов (что значит «быть»? Что значит «значить»?). 
• Рассуждение ценно лишь тогда, когда оно повышает ясность понятий и представлений. 
• Минимум насилия над мыслью. Принуждая мысль двигаться в «нужном» направлении, мы можем пройти в двух шагах от открытия, которого ждали тысячелетиями. 
• Безоговорочно признавать субъективность любого мнения - единственная возможность быть объективным. 
• Ничто не следует принимать как само собой разумеющееся. Ни какое мнение не должно быть признано окончательным. На всякое суждение возможно аргументированное возражение. 
• Гипотезы не подлежащие экспериментальной проверке (например? Примат материи и примат сознания) следует считать равноистинными (но не обязательно равноправными), даже если они окажутся взаимоисключающими. 
• Все традиционное и косное подлежит уничтожению, если оно может стать препятствием на пути к Истине. Ограниченность - враг номер один. Приветствуй всякое изменение и обновление мировоззрений. Чем смелее и неожиданнее мысль, тем вероятнее, что она ведет к Истине. 
• Не бойся крайностей: крайность соседствует с запредельностью. Граница не только разделяет, но и соединяет. Нет пределов на пути к беспредельному. 
15. Тексты подобные этому, не ставят себе задачей сообщение информации и выработку полезных рецептов. Их цель - приобщение к вопросу самоосознания мира. 
16. Взаимодействие понятий в тексте направлено к уяснению интуитивного представления о мире - к восприятию внесловесного. Осознав это, не следует относится к слову как эквиваленту вещи и искать точных формулировок. Слова - это только ключики, комбинации которых позволяют открыть в сознании некие таинственные дверцы. 
17. Чтобы выйти за пределы формального восприятия, полезно понять, что интуитивная ясность высоких метафизических абстракций настолько невелика и взаимосоизмерима, что среди них не может быть определяющих и определяемых: все они взаимоопределяемы в процессу взаимодействия. 
Потому понятия не остаются самотождественными, постоянно деформируясь в зависимости от контекста, - вплоть до обращения в свою противоположность. Понимание этого позволит относиться к тексту не как к застывшей схеме, а, скорее, как к живому организму. 
18. Сознательное отношение требует возражений тексту и возражений этим возражениям, что способствует углублению восприятия до внесловесного уровня. 
Ни одно положение не следует принимать как нечто непререкаемое. Непререкаемо только чувство Истины - след фейерверка мысли, вспыхнувшего в сознании читателя. 
19. Предлагаемы текст может послужить средством для повышения ясности представления о мире, для совершенствования мировоззрения. Кроме того, он может быть использован как объект критики для улучшения мнения о себе. В любом случае, текст окажется не бесполезным. Все зависит от того, какого рода пользу сможет извлечь из него читатель. 
20. Не ищи Истину в словах. Все, что могут слова, - это помочь сузить круг поисков. Истина же всегда между слов, между изречений. Разве определяя одно слово через другое ты узнаешь истину о предмете? Ты просто заменяешь одни неизвестные другими, менее беспокоящими. Не верь слова. Не верь авторитетам. Размышляй, пока Истина предстанет перед тобой очевиднейшей достоверностью. 
21. Никому не верь на слово. Не думай о том, насколько «достоверно» то, что здесь написано. Слова - только ключики. Но, чтобы они работали, нужно хоть ненадолго попытаться представить себе то, что они описывают. Может быть через («сквозь») это представление удастся увидеть что-то интересное. Может быть «другая правда» понравится тебе больше, чем та, к которой ты привык. 
22. НИКАКИХ «НА САМОМ ДЕЛЕ»! МИР ЕСТЬ ТОЧКА ЗРЕНИЯ, ХВАТАЮЩАЯ САМОЕ СЕБЯ. 
23. Панконцептуальное устройство мира: мир есть концепция, что в свою очередь является концепцией. Само представление о том, что мир имеет устройство, является одной из возможных концепций. 
24. Мир существует как некая грань, поверхность раздела между двумя «никаковостями», и лишь эта грань качественна или концептуальна, что означает отношение одной «никаковости» к другой (или отношение «ничто» к самому себе). 
Это тоже одна из концепций: разум не может выйти за пределы отношения, а может лишь наслаивать одно отношение на другое, усложняя картину мира. Но этот процесс может быть использован для выхода за пределы формального мышления. 
25. Запредельность не в тридесятом царстве, наоборот, она ближе всего, что можно себе представить. 
26. Мир, каким мы себе его представляем, есть продукт некоторых условных положений - «аксиом» (и нашего некритического отношения к ним), которые не только не доказуемы и не допускают возможности доказательств, но оказываются даже невообразимыми при достаточно внимательном рассмотрении. Такова догма «объективной реальности». 
27. Только то, что находится в сознании (является его содержанием) может быть признано существующим. Ни о чем ином сознающее существо не может иметь никакого представления. 
28. Догма «объективной реальности» заставляет часть объектов сознания полагать условно внешними, несмотря на невозможность представить себе, что может означать такое бытие «вне и помимо» сознания. То, что еще не включено в сознание, не имеет более конкретного бытия, чем как «то, что еще не включено в сознание». Запредельное есть потенция конкретного бытия, но еще не бытие. 
29. Я не отрицаю объективность бытия, а нахожу ее место в более общей картине мира. Объективный мир существует и имеет свои проблемы, но он не Всё, а только один аспект Всего, и потому существует проблема выхода за его пределы.
30. Правомерным (достаточно корректным, «объективным») можно считать признание бытия лишь в том качестве, в котором оно дано сознанию. Феномены следует признать как видимое, воспринимаемое бытие, нумены (здесь все, не воспринимаемое непосредственно, например физические законы) - как допущения, модели, созданные для взаимоувязывания феноменов. 
31. Всякое бытие, или утверждение, требует вопроса «Для кого? С чьей точки зрения?». 
32. Всякий феномен существует в первую очередь как данность одному сознанию (субъекту, «мне»). Затем возможно подтверждение (или неподтверждение) его другими субъектами. Только это подтверждение может служить мерой «объективности» феномена. 
Здесь первое значение слова «объективное» - честное, непредвзятой (отношение) подменяется вторым: объективное как внешнее по отношению к «моему» сознанию и, следовательно, общенаблюдаемое (хотя бы потенциально). Такая объективность является договорной (конвенциональной), по сути - квазиобъективностью. 
33. Наш мир не что иное, как продукт коллективного творчества. 
34. Ни о чем нельзя сказать, есть оно или нет «на самом деле». Можно говорить лишь о значимости его для одного сознания («меня») и о количестве и авторитетности (для меня) подтверждающих «других» (реальных или потенциальных). 
Не следует забывать, что бытие всех этих «других» тоже является феноменом одного субъекта, который в свою очередь подтверждается этими «другими». Это уникальный феномен, сам (через «других») подтверждающий своё существование. 
35. Различие между реальностью и галлюцинацией определяется только числом подтверждающих и доверием к ним. Термин «реальное» есть синоним достоверности свидетельства, или «веримости». 
36. Любая квазиобъективная реальность существует лишь на уровне слова (или других возможных средств коммуникации). Я не могу быть уверен, что другой видит (воспринимает) то же, что и я. Самое большое, что я могу утверждать, - это то, что он в данной ситуации употребляет те же слова. 
37. Мы не можем говорить о некотором общевоспринимаемом мире. Мир есть «поле» восприятия - сознания одного субъекта, который повышает степень реальности своего мира - сознания (и себя в нем), населяя его подобными себе свидетелями его реальности. 
38. Сознание конструирует другие сознания для повышения прочности своих конструкций. 
39. Любое событие (факт или последовательность фактов) правомерно рассматривать только в представлении (того или иного) субъекта (данность ему), но не как коллективную реальность, поскольку сопоставляя показания разных субъектов, мы низводим феномен до уровня слов (знаков). 
40. За пределами квазиобъективности (взаимоосвидетельствования) бытие самого субъекта низводится до уровня допущения (нумена, модели). 
41. Реальным (очевидным) бытием обладает лишь множество объектов, совокупность которых можно отождествить с тем, что мы подразумеваем под сознанием субъекта. Но и объектами они становятся только при условии интерпретации субъектом своих ощущений. Так же и ощущения в свою очередь кажутся возможными только при условии их различения. 
42. Однажды я посмотрел вокруг и понял, что все это - неправда. 
43. Всякая реальность есть следствие наложения условностей на безусловное - ограничения безграничного. Представление о реальности, действительности, о том, что есть «на самом деле» - продукт абсолютизации относительного, это всегда некоторая деформация истины - натяжка, некорректность, заблуждение, обман и самообман («майя»). 
44. Полное снятие ограничений делает бытие «не проявленным». Истинное и безусловное, оно же - «ничто» для ума, - вечное, бытующее вне обусловленностей времени, пространства, субъекта, ощущения феномена, реальности. Для ума это - МИР ВОЗМОЖНОСТЕЙ. 
Единое нерасчлененное безусловное бытие есть состояние бесконечных возможностей, среди которых имеют место возможности вычленения и абсолютизации некоторых из них, - возможности ограниченности в безграничном, которые иллюзорны извне как нечто отдельное, но действительны в пределах себя, своего самообмана. 
45. В разных фазах самообмана возникают время, пространство, ощущения, субъект, множество субъектов, реальный мир. Возможно также бесконечное множество других последовательностей и форм реализации самообмана, других миров и принципов бытия. 
Но всем им присуща двойственность: они существуют только внутри себя, внутри своей обусловленности (как правила игры) и не существуют извне, в свете Истины единого и безусловного. 
46. Всякое бытие - есть возможность, выдающая себя за действительность. Ее природа - самозациклившееся отрицание: это невозможность доказать невозможность в пределах самой невозможности (невозможность доказать иллюзорность фильма в пределах самого фильма). 
Фиктивное понятие «действительность» есть возможность самообмана: «а что, если закрыть глаза на некоторые обстоятельства ...» 
47. Возникает вопрос: кто занимается самообманом в условиях отсутствия субъекта, а также времени и пространства? Никто. Самообман - это метафора, из языка уровня субъектов, поскольку другим методом мы не владеем, да и вряд ли возможен внеесоциальный, внесубъектный язык. 
48. Обманываем себя мы сами, когда абсолютизируем реальность мира и себя, забывая об условностях, выделяющих одну возможность из множества. 
49. Заблуждение нереально, поскольку реально лишь безусловное - Истина. Заблуждение - это интерпретация, подмена феномена словом. Символ, выражение, отражение - это подмена, обман. 
Слово реально как звук, а не как эквивалент предмета. Но оно реально не как слово «звук», а как сам звук, точнее его ощущение, которое мы не можем назвать не обманув себя. 
50. Все реально только как неинтерпретируемое нечто. Неназываемое и неинтерпретируемое Все - бескачественное «ничто» для ума. 
51. Я не открываю ничего нового, но даже не совсем забытое старое полезно повторять на разные лады, чтобы способствовать его уяснению. 
52. На уровне «коллективного сознания» есть множество феноменов различной степени реальности (квазиобьективности), или галлюцинации различной массовости. Но как реальные феномены (непосредственно бытующие) они существуют только на уровне одного субъекта (каждого). На коллективном уровне реальны лишь словесные описания, но и они имеют бытие только для одного субъекта (пусть каждого) - как представление о всеобщем. Только в такой степени реально то, что мы называем «материальным миром», - как некая словесная абстракция или фрагментарное представление. 
53. Непосредственно реальна лишь та часть мира, которую субъект воспринимает сейчас - ситуация. 
54. Ступени иерархии субъективных реальностей: ощущение (осязательное, затем зрительное, затем слуховое), предмет (синтез и абстракция ощущений), воспоминание, знание и представление, воображение и фантазия, абстракции разного уровня обобщения, наконец высшие метафизические абстракции (Единое Сущее в разных формах осознания). 
Самое конкретное и безусловное бытие в то же время и самое условное, самое абстрактное и нереальное для восприятия - зато самое безусловное. Условность компенсируется конкретностью, абстрактность - безусловностью. В некотором аспекте (единства) это - одно и то же, видимое с различных точек зрения - чувства и ума. 
55. Высшая метафизическая абстракция (безусловное) становится тождественной непосредственному, максимально конкретному бытию. Это вся совокупность современных срезов, где слово - не символ, а последовательность звуков (дереализация понятия). Оно - не эквивалент предмета (образа), а его причина или следствие, как любой момент движения, процесса. Это то, что происходит внутри субъекта («меня»), когда отсутствует наблюдатель (представление о нем), которому все адресовано и который «понимает» - интерпретирует происходящее. Тогда ощущение голубого цвета вызывает только последовательность звуков: н, е, б, о. Так можно представить внесубъектный уровень, сохранив, однако условность времени, без которой вряд ли возможны какие-либо представления. 
56. Прежде чем спросить «что есть я?», спроси «что есть «Я»?», что значит «Я»? Мы говорим «Я- тело», потом «Я - разум», потом «Я - дух», но что есть «Я» само по себе? В каждом из этих равенств что есть левая часть? 
Забавно когда тела, показывая на себя говорит «я не тело», я только говорю телом». Не напоминает ли это игру в прятки?
57. «Я» - это мысль о себе. Тело - образ себя в пространстве разных ощущений. 
58. Почему я - именно я? Вовсе нет: здесь и сейчас я - это я, а там и тогда я - это он. 
59. Если есть бесконечное множество возможностей, то есть и эта возможность мира-ситуации, в которой я нахожусь. 
Субъект спрашивает себя: «Почему я нахожусь именно в этой реальности (возможности)? Чем это обусловлено? Не «я нахожусь в этой возможности» - я вместе с ситуацией составляю эту возможность. В бесконечном множестве возможностей есть и эта - в которой есть я и моя ситуация. В другой возможности тоже есть свой субъект (как предполагается в «моей» концепции мира), но это уже не я, хоть он и тождественен мне в аспекте Единства. 
60. «Что же такое «Я»?» - Это то, что называет себя собою. Так видится на субъектном уровне. Тот, кому удалось освободиться от субъектной обусловленности, увидит, что «я» - это вся совокупность объектов заполняющих (образующих) (его ли) сознание, среди которых есть и тот (случайный?) объект, который назвал себя субъектом. Точнее, в сознании (где все происходит) имеются слова «это - я, а это - не я», которые вне субъектной обусловленности лишены какого-либо значения, они становятся такими же заполняющими сознание объектами, как и представления, ощущения, и другие слова и пр. 
61. Освобождаясь от всех обусловленностей, ты узнаешь, что на самом деле» (в самом безусловном смысле) ты - это Всё, вся бесконечность возможностей. Здесь нет для тебя ничего сокрытого, ты есть каждый, каждая ситуация, каждая возможность. Ты есть то, что принято называть Богом, а всё сущее - твои возможности, реализованные благодаря условным ограничениям. Это значит: Бог во всем, все и каждое - самовыражение Бога. 
62. Проблема не в том, есть Бог или нет, а в том, какой смысл мы вкладываем в это слово. 
63. Есть множество промежуточных состояний, где сняты не все ограничения, не по всем параметрам. Тогда проявляются «сверхчувствительные» феномены - телепатия, ясновидение и т.п. Субъект может только чуть-чуть освободиться от себя, тогда он не охватит всю бесконечность возможностей, но допустим две или три, свою и еще чью-нибудь. Он на некоторое время (и в некотором аспекте сознания) станет другим лицом, реальным для него ил воображаемым. Он сможет узнать (хотя бы частично) содержание сознания другого лица или увидеть нечто глазами воображаемого субъекта, - такая воображаемая ситуация тоже включена в бесконечность возможностей Всего. 
64. Мир есть точка зрения, хватающая самое себя. Когда оно схватывает себя (рефлектирует), появляется субъект - «носитель» этой точки зрения. Но, очевидно, что его существование целиком заключено в этой точке зрения. 
65. Что же такое точка зрения? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно выйти за пределы точки зрения и сопоставить её с тем, что не есть точка зрения. Но это в принципе невозможно: не возможно представление или знание, не включенное в точку зрения. 
66. Мир есть точка зрения, хватающая самое себя, а точка зрения есть самозацикленность мира. 
67. На уровне субъекта непосредственно сущими (непосредственно данными сознанию) являются ощущения - пяти органов чувств, а также ощущения эмоциональных состояний, ощущения мыслей, образов и прочие внутренние явления до интерпретации. Первой ступенью опосредования (абстрагирования) являются формы мира - предметы и явления в их формальном восприятии (включая «формы» мыслей и чувств) - первый этап интерпретации (осознанный или нет). 
Формы мира в своей совокупности образуют то, что мы назовем ситуацией, - это первичная (первоинтерпретируемая) форма мира, данная субъекту, которую можно считать (в пределах некоторых концепций) результатом синтеза (абстрагирования) элементарных ощущений или элементарных фактов сознания. 
68. Все, что находится за пределами ситуации, будем называть концепцией. Мир как концепция есть бытие мира, опосредованное через опыт и коллективное сознание. 
Бытующий мир для субъекта то, что он сейчас видит, слышит осязает (ситуация). Все остальное существует только на уровне знакового описания. 
Никаким другим бытием, кроме бытия концепции, мир, не воспринимаемый сейчас субъектом («мною») не обладает. 
69. Сказать, что мир есть ситуация, - мало, поскольку есть еще (в каком бы то ни было качестве) концепция, выходящая за пределы ситуации. Потому для субъекта (для каждого из нас, для его умозрения) мир есть концепция. Для каждого, но не для всех вместе, - для всех мир - только слово, получающее значение только в восприятии каждого. 
70. Концепция включает в себя ситуацию как частный случай высшей субъектной обусловленности и конкретизации. 
71. Концепция включает в себя все возможное, в том числе и субъект. Потому Мир-Концепция как представление может служить мостиком ведущим за пределы субъекта. 
72. Когда Мир-Концепция зацикливает себя («ловит свой хвост»), пытаясь включить себя в себя, в ней возникает представление о «себе», о субъекте - «носителе» и «создателе» концепции. 
Концепция, как одна из многих возможностей реализует себя через субъект, который (как видно извне) вырабатывается концепцией внутри себя как попытка описать и обосновать свое существование. Через субъект концепция достигает самого конкретного своего выражения в сменяющихся ситуациях (для субъекта это - непосредственно бытующий мир форм). 
73. Умножая в себе субъекты (как представления субъекта-носителя), концепция достигает состояния полисубъектного (например физического) мира, превращаясь во всеобщую веримую реальность, полностью подчиненную принципам и законам данной концепции (правилам игры). 
74. Концепция, как суть мира есть описание, не подразумевающее за собой ни какой иной «настоящей» реальности, которую она описывает. Описание мира - это и есть сам мир, никакого другого нет (панконцептуализм). 
75. Для панконцептуального (поликонцептуального) субъекта концепция не несет в себе никакой истины, она - только рабочий инструмент, применяемый по мере надобности. 
Концепция ни истинна, ни ложна. Она подобна правилам игры, не выражающей ничего, кроме самой себя. И она так же произвольна, как игра. Одна концепция ничуть не лучше и не хуже другой, но это по самому большому (безусловному) счету. 
76. Мир есть концепция и в самом безусловном метафизическом смысле, поскольку все высшие абстракции сознания выходят за пределы ситуации. В тоже время в свете метафизического описания мира концепция приравнивается одной из множества возможностей. 
77. Мир есть концепция, которая наряду с другими включает в себя представление о мире как о множестве возможных концепций (поликонпцептуализм) - то же, что мир бесконечных возможностей. 
78. Равнозначность концепции (как множества возможных правил игры) есть представление предельное, гипотетическое, соотнесенное только с высшим безусловным уровнем (так же как и равенство людей «перед Богом»). В каждом конкретном случае (в пределах концепции) такой равнозначности быть не может. 
79. Предельная концепция (абстрагирующая к безусловному) конкретизируется во множестве взаимоподчиненных подконцепций. В нашей предельной метаконцепции (концепции о концепциях) можно выделить три основных аспекта (три высших концепции), взаимоподчиненных по степени безусловности: 
1) полисубъектный аспект («полис»), полагающий реальным множество субъектов и множество точек зрения на некоторую общую реальность; 
2) моносубъектный аспект («монос»), в котором мир виден из точки зрения одного реального для себя субъекта, а прочие дереализованы до уровня «допустимых», как они реально (вне социальных установок) даны моносубъекту; 
3) внесубъектный аспект («тотус»), в котором дереализован моносубьект, как самопологающий, а не данный себе непосредственно, - этот аспект являет собой высшую безусловность непосредственного бытия Мира-Концепции. 

80. Субъект в своей конкретной ситуации имеет свою концепцию (более или менее полную, глубокую), она является для него описанием реальности, в которую он верит (его мировоззрением), хотя извне субъекта концепция есть сама есть своя реальность (включая в себя свой субъект). Однако некоторые подконцепции субъекта могут быть равнозначными, - если их включает в себя его веримая реальность. 
81. В моносе снимается условность разделения на внутреннее и внешнее, а с ней и удвоение (отражение) объектов. Нет отдельно предмета и образа, нет удвоения. Предмет и его образ - одно и то же, интерпретируемое с разных позиций. 
Наибольшую трудность в понимании этого составляет память: предмет исчезает, а образ остается, но это - полисубъектная интерпретация. В моносе следовало бы сказать, что изменяется качество объекта сознания: из якобы реального, он становится якобы воображаемым, создавая мысль о том (на основании полисубъектного мышления), что где-то существует этот реальный предмет. 
82. Приходится пользоваться полисубьектным языком, поскольку моносубьектная система интерпретации (если и может быть разработана) не мыслится как средство коммуникации. Потому, что наши реальные модели не могут быть чисто моносубьектными, они включают в себя полис частично дереализованным, усматривая в нем не «то, что есть на самом деле», а только прием для взаимосоотнесения фактов сознания. 
Весь наш язык полисубъектен, «поскольку возник в процессе общения», как принято считать в пределах полиса. Для моноса, напротив, язык возник в сознании моносубъекта как средство... не коммуникации, а уподобления себе своих подобий - отражения в зеркале трехмерности. 
83. В моносе реализуется простейший принцип объективизма: можно считать существующим только то и в том качестве, что и в котором оно дано сознанию. Потому основным свойством (атрибутом) бытия следует признать его осознанность. 
84. Полисубьектный аспект возник (существует, включен) в моносубъектном как интерпретационная система: взаимоувязывание фактов сознания сравнительно просто (до некоторых пор) производить на условно внешней модели. Это естественно, так как для интерпретации необходимо знать законы среды, а изучение этих законов возможно лишь тогда, когда среда становится объектом, то есть отторгается, объективируется (объективность - делать объектом, объективировать - делать объективностью). 
Это условное объективирование было абсолютизировано в силу некоторых причин. Истина была забыта. Ложь (модель, прием) возведена в ранг действительности. В некоторых религиях это называется «грехопадением» (в одном из его аспектов). 
«Грехопадение» или «материализация» есть отпадение от Бога ради его творения (выражения), подмена цели средством, духа - материей, как объектом привязанности. 
85. Не торопись соглашаться или опровергать. Не так уж важно, что утверждает или отрицает автор. Важно то, что он направляет внимание читателя по определенному руслу. 
86. Множество различных концепций пытается выразить наше отношение к целому через его части (частности). Но других средств выражения у нас нет, хоть вне выражения, непосредственно, мы прекрасно «знаем», что это такое, если слово «знать» понимать не как выражение одного через другое, то есть замену одного другим, а как непосредственное восприятие, данность нам, - это так же невыразимо, но это можно «знать» тем же образом. 
87. Что же такое мир на самом деле? Но что значит «на самом деле»? Чье это мнение? Кто обо этом может сказать? Это только вопрос авторитета. Если есть некто, кому я верю больше чем себе, я приму его концепцию мира. Но в любом случае мир для меня - концепция, точка зрения, не подразумевающая за собой ни какого «на самом деле». 
Так я вынужден ответить на вопрос «Что есть мир?», если таковой возникает. Если же нет, я довольствуюсь восприятием мира и не пытаюсь описать одно через другое. Но если ум вопрошает «что есть мир?», я не могу дать более правдивого ответа, потому, что непосредственное восприятие мира или «знание вне разума», интуиция - не есть ответ на вопрос ума. Если все же требуется ответить «что есть мир?», самым честным будет сказать, что мир - это концепция, точка зрения, причем правомерна любая концепция, какой бы она ни казалась нелепой и алогичной, если это «моя» концепция.
Мир таков, каким я его себе представляю. Если другой его представляет иначе, для него он другой. Но это его дело, это его точка зрения, это его мир, и он не станет моим, покуда я этому не поверю. 
88. Концепция не может быть более или менее правильной, по тому что нет никакого «на самом деле», нет абсолютного авторитета. Любая концепция действительна на столько, насколько в неё верят. Я могу игнорировать черных котов и пустые ведра, пока у меня не зародилось сомнение насчет нелепости этих суеверий. Когда же я уверую в них полностью, ведра и коты будут действовать безотказно. Стоит мне (найти способ) разрушить мою веру в физические законы, и они утратят надо мной всякую власть. 
89. Концепция мира всегда (в любой момент) ограничена и не является чем-то законченным и универсальным. Она живет, развивается, сменяет свои более или менее существенные части, пока не становится неузнаваемой. Поэтому мир никогда не является одним и тем же. Он непрерывно меняется вплоть до самых фундаментальных своих принципов. 
90. Концепцией принято называть описание мироустройства в наиболее абстрактных понятиях. Но, поскольку любая ситуация не противоречит абстрактному описанию мира, то ситуация с необходимостью включена в концепцию, как её частное проявление. Поэтому термин «концепция» обозначает все то, что разум включает в ответ на вопрос «что есть мир?». Концепция мира - это все уровни абстрагирования, начиная от самых конкретных, внутренних и внешних ситуаций и завершаясь всеобщей структурой мировых принципов, обобщающей в себе все возможные ситуации. 
91. Понятно, что хоть «концепция» и является самым честным ответом ума на вопрос «что есть мир?», полное описание концепции разумом невозможно. Для нас концепция в своей конкретной природе - это уже интуитивное представление, единовременное и не требующее развертки в словесной интерпретации. В своей непосредственной данности сознанию Мир-Концепция тождественна тому, что мы называем мировоззрением. Для ума есть концепция в своем абстрактном значении. Он может описать в нескольких словах, что под этим подразумевается, хоть и неспособен передать мир во всей конкретности: разум не может описать мировоззрение, но может объяснить, что он подразумевает под этим, недоступным описанию. 
92. Концепция - еще не мировоззрение, но это ответ на вопрос «что есть мир?», тогда как мировоззрение не задает вопросов и не является ответом. Мировоззрение - это интуитивное отношение к миру, но лучше сказать, что это - самобытие мира, его самопребывание, потому что слово «отношение» заранее предполагает нечто противопоставленное миру, тогда как мировоззрение в своей сути внесубьектно. Это - то, что ум называет гипотетический (для ума) внесубъектной концепцией (тотус) или предельной мир-Концепцией, которая уже не есть концепция, так как не является чьим-то описанием мира. Потому внесубъектная концепция не может быть реальной концепцией, она - гипотеза о некоторой высшей реальности (безусловности), которая не есть отношение, а самопребыванием мира в себе, не исключающее его самоосознания. Это и есть мировоззрение в чистом виде - воззрение мира на себя, - которое мы, желая осмыслить, превращаем в наше воззрение на мир и подменяем концепцией мира. Внесубъектность (тотус), мысля достаточно строго, разум не может даже назвать бытием, так как нет никого, что мог бы это бытие засвидетельствовать. Потому, спрашивая о бытии мира, мы в последней инстанции отвечаем, что мир - это концепция. 
На примере взаимодействия понятий «мировоззрения», «концепция», «Мир-Концепция» видно, как на грани само-мироосознания фиксированные определения становятся невозможными. 
93. Мир как концепция (Мир-Концепция) - это не умозрительное построение, модель или структура. Это - видение мира во всех аспектах, это представление о мире, включающее все «мое» мировосприятие, являющее для «меня» веримой реальностью. В «мою» концепцию мира входит только то, что для «меня» в данный момент несомненно. То, в чем «я» сомневаюсь, входит в концепцию не как факт, а как сомнение в этом факте, которое тоже является элементом «моего» мира. 
94. О равнозначности (параллельности» концепция можно судить только с позиции некоторой сверхконцепции, достаточно полно их объединяющей. Привычная человеческая ошибка - судить об одной концепции с позиции другой («со своей колокольни»). В реальных случаях параллельными бывают только достаточно узкие и не слишком важные подконцепции. Состояние, в котором две (или более) полные (исчерпывающие) концепции воспринимаются как параллельные, (пока) следует признать (в полисе) весьма маловероятным. 
95. Каждый субъект возникает и живет в пределах некоторой концепции, является её олицетворением. Находясь в пределах концепции, он не принимает правду о мире, что служит стимулом саморазвития концепции, её стремления к полноте. 
96. Даже понимая (умом) концепцию панконцептуального мира, мы с трудом избавляемся от чувства, что «вот это, наконец, то, что есть на самом деле». Однако именно эта концепция способна привести к пониманию, что всякое «на самом деле» - понятие фиктивное. Нужно только удержаться от вопроса: «На самом ли деле нет никакого «на самом деле»?». 
Нет никакого «НА САМОМ ДЕЛЕ». МИР - ЭТО ТОЧКА ЗРЕНИЯ. ХВАТАЮЩАЯ САМОЕ СЕБЯ. 
97. Еще раз: как удержаться от вопроса «так значит всё это только мне кажется и даже если я сам себе кажусь?»? 
В том-то и дело, что Мир-Концепция только в некоторых аспектах напоминает классический солипсизм (все же утверждающий свое солипсистское «на самом деле»). Ведь не говорите же вы, что самом деле шахматы - эти никакие не шахматы, а всего лишь обработанные кусочки древесины. 
Как удержаться от вопроса «так значит, на самом деле никакого «на самом деле» нет?»? Над этим полезно поразмышлять: НА САМОМ ДЕЛЕ НЕТ НИКАКОГО «НА САМОМ ДЕЛЕ», ВКЛЮЧАЯ И ПРЕВОЕ. 
98. Различным уровням условности соответствуют уровни сознания, заключенные друг в друге (принцип «матрешки»). 
Более безусловный уровень отличается от соседнего дереализацией какого-либо представления и разграничения. Например, на одном уровне есть внутреннее и внешнее как реальность, на другом это только условность, правила игры: в сознании содержится множество объектов, часть которых определяется как внешние, часть - как внутренние. 
99. Что такое дереализация? Это признание условности чего-либо и игнорирование в связи с этим его реальности. Например, бумага с некоторым количеством типографской краски имеет более безусловное бытие чем текст. Потому использование такой бумаги не для чтения будет дереализацией текста. 

100. Всегда можно найти уровень (точку зрения), где данное явление не является реальностью Ни о чем нельзя сказать, что оно существует на самом деле. Можно сказать только то, что оно существует в одних аспектах и не существует в других. Кроме того, в разных аспектах оно существует в разных качествах: как реальность, как умозрение, предположение, галлюцинация, фантазия, возможность и т.п.
Само бытие как таковое имеет вариационную (разнопозиционную) природу. То же относится к любому утверждению, умозаключению, предположению, закону, принципу. Утверждая или отрицая что-либо, мы всегда берем один аспект из множества возможных. Обо всем можно сказать, что оно существует в таких-то аспектах в определенных качествах и не существует в других аспектах и других качествах. 
101. Если нечто существует хотя бы в одном аспекте, значит оно уже обладает некоторым бытием. 
102. Всякое мнение истинно в своем аспекте, так как выражает некоторое веримое бытие. Нет мнений (концепций) верных ил неверных, а есть только имеющие больше или меньше сторонников. На уровне субъекта реальность мнения может определяться числом сторонников (подтверждающих), но может от него не зависеть и даже зависеть обратнопропорционально. Иногда лучшим подтверждением является всеобщее несогласие. 
103. Подтверждающие необходимы только до известной степени сознательности (самобытия, веры в себя) субъекта. 
104. В отношении концепции можно сказать, что когда наступает зрелость, отпадает необходимость множества подтверждающих субъектов, а потом и в субъекте-носителе. Они рассматриваются (на этом уровне) как условности, как средства самоутверждения концепции. 
105. Наступит момент, когда субъект узнает (убедится), что существует не во времени, а в вечности; что-то что безусловно существует, не есть субъект, и что множество сменяющих друг друга субъектов - лишь средства его самовыражения. 
Совершенствуясь, концепция находит возможность признать условность самого времени. В ней возникает представление о вечности как «единовременности» всех фаз её (концепции) становления. Все её моменты существуют уже сейчас в существующих аспектах. 
106. Представим себе ВСЁ как вариационное многоаспектное образование имеющее в разных своих «местах» все возможные концепции и фазы их развития - то есть все возможные миры. В нем нет пространства и времени, но есть возможности пространств и времен, которые становятся реальностями внутри себя, - с внутренних точек зрения, размещенных в пределах этих возможностей. 
Оно не имеет никакого «устройства», не является структурой, хоть и содержит в себе возможности всех устройств и структур. 
107. Менее всего я хочу признания моей правоты. Тот кто согласится: «да, он прав, так оно и есть на самом деле», засвидетельствует тщетность моих усилий. Не многим лучше, если он скажет «а ведь действительно, что за нелепое понятие «на самом деле»!». 
Этот текст - скорее спектакль, чем поучение. Я устроил этот фейерверк для того, чтобы осветить темные уголки сознания, где прячутся ошибки. 
Мне лучшая награда, если бы читатель (хотя бы на время представления) вовсе забыл об этом «на самом деле», - смог пожертвовать своими благоприобретенными истинками. Ибо в свете Истины все истинки оказываются заблуждениями. 
108. Ты спрашиваешь: какова причина всего, что есть сейчас? Откуда берется, из чего строится концепция, если нет ничего другого? Ответ на этот вопрос содержится в самой концепции. Каждая концепция отвечает на него по-своему. Вне концепции нет вопроса, нет и ответа. Само понятие о причине - явление концептуальное. 
Мир есть концепция, в которой содержится представление о происхождении концепции, но оно не является чем-то внешним по отношению к концепции, а включено в неё как часть содержания. Причина концепции содержится в самой концепции. Концепция сама себя порождает, развивается, живет своей жизнью. 
Аналогично (или тавтологично): нет ничего вне настоящего момента. Если в настоящем моменте возникает мысль о предшествующем, то этот прошлый момент включен в настоящий как представление о его причине. 
109. Первоэлемент мира, поскольку он есть хоть какое-то существование, уже есть существование для себя. Он - уже элементарное самовосприятие, зацикленность, субъект и объект. Он моментален как непроявленное «одно» и вечен как проявленное «два». Точка может обрести хоть какое-то бытие, когда она становится кругом - бытием для себя. 
110. Нельзя сказать, что первично - субъект или объект, бытие или сознание. Первична точка, возможность бытия, которая реализуется в единство субъекта и объекта - в круг, по которому течет время. 
111. Это схватывание точкой самое себя, однако, не является полной самореализацией бытия, поскольку остается отделенность субъекта от объекта. Все дальнейшее бытие во времени есть попытка самореализации. Точка зрения (субъект) схватывает уже сам процесс схватывания, что можно представить как проявление третьей точки - вращение времени не по замкнутому кругу, а по спирали, знаменующей дифференциацию времени (превращение вечности во время). С другой стороны это представляется как замыкание вращающегося круга на себя в виде тора - усложнение картины мира. 
112. Весь процесс бытия, всё его самоуглубление происходит от того, что ни в какой момент нет его полной и совершенной самореализации. 
113. Пытаясь схватить себя, бытие-сознание усложняет картину мира путем самоопосредования, выделяя разные уровни субъекта. Ощущение бытия путем рефлексии превращается в ситуацию - непосредственное бытие мира для человека, и далее, умоопосредованное - концепцию мира. 
Но на каждом уровне самовоспроизводится элементарный акт неполного схватывания точкой себя - разворачивание точки в окружность, оказывающуюся спиралью. 
114. Опять, схватывая себя, мы вспоминаем, что все сказанное - тоже концепция, а не гипотетическая «реальность». 
115. Сознание неполной реализации заставляет субъект постоянно стремиться за пределы своей реальности, полагая запредельность. Так был создан мир-ситуация (мир предметов-образов) как «объяснение» мира ощущений. Далее мир, замкнутый в ситуации был разомкнут путем сотворения умозрительных миро-концепций, сменяющих друг друга в стремлении к полноте включающих друг друга запредельностей. За ними брезжит внеумственная запредельность, манящая полным пониманием мира, его причин, то есть завершением самореализации. 
116. Но, как изначально не было ничего, кроме схватывающей себя точки, так нет ничего другого и теперь, и вся запредельность, весь скрытый механизм, все нумены - лишь её надежда на полноту бытия и предмет её творения. Все осознанные законы - продукт самореализации, все, еще не осознанное, - путь дальнейшего творчества. Иллюзия законов и нуменов - следствие неполноты самореализации, она входит в каждую сиюминутную концепцию мира, как и всё остальное. 
117. Мир сейчас - это только бытующая сейчас концепция, включающая все свои возможности, если они уже осознаны хотя бы как возможности. То, что еще не осознано, проистекает из осознанного не как закономерное следствие, а скорее как импровизация, порождающая новые и изменяющая старые законы, вплоть до самых фундаментальных. 
118. Любые два мнения равнозначны только в высшем внесубъектном аспекте. Для субъекта возможно преодоление взаимоотрицания мнений, но невозможно их реальное уравнивание. 
Для субъекта существует одна концепция, в которой он живет и действует, какой бы сложной и противоречивой она ни была. Умозрение других, альтернативных концепций еще не делает их реальными, хоть и способствует (дает возможность) расширения существующей реальности-концепции. 
119. На некотором уровне сложности (человеческого самосознания) концепция-реальность становится внутренне противоречивой в отношении к своему носителю - субъекту. Для субъекта это - противоречивое восприятие концепции, как бы неполное знание о ней, для концепции это - сознание неполной самореализации. 
120. Противоречивостью концепции создается неоднозначность ситуации, что в субъекте проявляется как право выбора (воля). 
121. В своем высшем (из доступных субъекту) смысле волевой акт всегда сводится к выбору не между равными (параллельными) альтернативами, а между низшим и высшим, организмом и миром, человеком и Богом, субъектом и концепцией. Либо я (субъект) выбираю (считаю более важным, подчиняю этому свои действия и мысли) нечто, включающее меня, породившее меня, признавая, что я создан не случайно, а с определенной целью, что я наделен миссией, которую обязан исполнить; либо я считаю себя случайным образованием, и даже признавая высшее, я осознаю его недостаточно глубоко, так что способен утверждаться в своей (мнимой) независимости. В первом случае я стараюсь жить «правильно», во втором «приятно». В первом случае я починен одной цели, я обретаю цельность и этим уже приобщаюсь к Единству. Во втором я живу сиюминутными случайными желаниями, я отделен от всего, я сам по себе, я свободен. По крайней мере, мне так кажется, пока я не задам себе вопрос: «что во мне свободно? Что пользуется свободой и для чего?». 
122. С позиции концепции альтернатива выбора иллюзорна, и оба варианта - необходимые фазы развития концепции, разные уровни её самоосознания. Но эта иллюзорность человеком может быть воспринята лишь умозрительно. Воля и выбор для него - живейшая реальность (такова концепция). Он не может отказаться от выбора, пока не откажется от себя. 
123. Осознав себя зрителем в театре, ты сможешь посмотреть на всё со стороны, но пока ты актер - ты должен играть свою роль. 
124. Человек - это состояние дуальности, или, лучше сказать так: возможность дуальности (разделения, противопоставления) во всеобщем Единстве называет себя «человеком». 
125. Дуальность существует только в позиции дуальности. С позиции Единства существует только Единство. 
126. Нейтрализуя дуальность объединяющим третьим, человек приходит к Единству через Триединство. 
127. Внесубъектная фаза Концепции (тотус) - это отсутствие воли и выбора, это высочайшее сознание без самоосознания, это освобождение от рефлексии, признание её мнимостью, самообманом (дереализация). 
128. Всякое выражение (отражение) есть искажение (обман). На внесубъектном уровне (в тотусе) становится ясно, что сами понятия «выражать» и «отражать» - самообман. Принимая следствие за выражение, мы производим неправомерную подмену. Слово в той степени «выражает» предмет, как следствие - свою причину (или причина - следствие). 
Такая подмена лежит в основании интеллектуального отношения к миру - интеллектуального уровня Концепции, который называют (который называет себя) самоосознанием, знанием о себе. 
Знание есть подмена предмета его выражением, конечная цель которой - исчисление ситуации без её реализации. Отношение знания к своему предмету - такого же рода, как отношение перфорации для программного управления станком - к обрабатываемой детали. 
129. Не следует всякую структуру полагать интеллектуально воспроизводимой. Интеллект работает не со структурой (концепцией), а с её символическим выражением (описание). Потому его операции не мгновенны и недостаточно точны (конкретны). 
Для другой фазы сознания (концепции), которую условно можно назвать «интуицией», характерно оперирование не символами, а самими ситуациями. Если смотреть с точки зрения интеллекта, то этот уровень представляется более «профессиональным» отношением к жизни - как пианист-виртуоз не задумывается, в какую точку клавиатуры поставить палец. (Это только аналогия: интуиция и профессиональный автоматизм сходны только на формально-поверхностом уровне рассмотрения; по сути они находятся по разные стороны сознательного мышления, автоматизм которого противопоставлен полной «автоматичности» (спонтанности) интуиции). 
130. Представление об интуиции (и связанных с ней явлениях), как о чем-то бесструктурном, лежащем вне Концепции - ошибочны. Вне Концепции нет и не может быть ничего, как ничто не возможно без связи и взаимодействия с другим - вне Единства. Допущение иного излишне и бессмысленно, так как ни мы о нем, ни оно о нас не может иметь никакого знания или находиться в контакте иного рода (по определению): Части Единого Целого могут быть как угодно обособлены друг ото друга, но не абсолютно. 
131. Бесконечные возможности Единого содержат любые фазы, формы бытия, как угодно трудновообразимые умом современного человека, однако всё, что может быть названо существующим или возможным, включено в Единство мира, в его предельную Концепцию. 
132. «Тот кто сделал выбор, не мог выбрать другого», - это высочайшая точка зрения, и человеку (не «ставшему Богом») она недоступна. Сколько бы он ни уговаривал себя таким образом, это не избавит его от страданий. 
Пока есть самоосознающий субъект, существует его мнение о себе, которое, естественно, для него весьма важно (еще раз: при наличии самоосознания). Поэтому всегда существует выбор между «я хорош» и «мне хорошо», пока не достигнута точка высшей религиозности: «мне хорошо тогда и только тогда, когда я хорош». Собственно, так есть всегда, необходимо только осознание этой истины. 
133. Критерий самооценки - это отношение концепции к своему носителю - субъекту (и к себе через него). На полисубьектном уровне (в полисе) этот критерий может в некоторой степени определяться социумом, но никогда не полностью, поскольку самоосознание - это отделение «себя» от «них», своей концепции от общественной. Кроме того, социальная концепция не имеет иного бытия, кроме как на уровне слова, в субъекте же всегда присутствуют более глубокие слои самобытия. 
134. В моносе этический самооценки превращается в эстетический. Чем выше самосознание, тем более субъективно чувство прекрасного, тем более неприемлемым (сомнительным) общепризнанные стандарты. 
Не «хорош» и «полезен» в общепринятом смысле, но «прекрасен в своих глазах» - вот идеал самооценки и критерий правильного выбора. 
135. Можно отрицать любые установки внешней этики, но внутреннее чувство прекрасного - непререкаемо. 
136. В отличие от этического, эстетический принцип в высшей степени бескорыстен. Его благо только в нем самом (реализуется в чистом виде, когда не примешивается красование перед другими). 
137. Продолжая акт миротворчества, человек стремится сотворить свою жизнь прекрасной. 
138. Эстетическое чувство - это индикатор (проявление) глубочайшего соответствия (адекватности) субъекта - своей концепции (мировоззрению), или, точнее, - соответствия концепции и её субъекта. 
139. С высшей внесубъектной позиции (в тотусе) никакого несоответствия быть не может. Это значит - видеть мир как абсолютную гармонию. Здесь становится понятным, что делить мир на прекрасное и безобразное было заблуждением. Но заблуждение нельзя опровергнуть изнутри самого заблуждения (невозможно доказать невозможность в пределах невозможности). 
140. Покуда существует человек как самоосознающая единица (фаза, уровень Концепции), он будет делить мир (и себя) на прекрасное и уродливое, страдать от уродливого, благоговеть перед прекрасным. Тем и определяется путь человека - путь к торжеству прекрасного. 
141. Власть, свобода и прочие блага нужны лишь постольку, поскольку субъект ощущает уродливые стороны мира. Тогда в конечном счете это - власть и свобода творить прекрасное, но мы часто забываем об этом и средство принимаем за цель. 
142. Субъект возникает внутри концепции как её носитель и созидатель. Чувство дисгармонии - необходимый двигатель, заставляющий его совершенствовать свою концепцию мира и себя (себя и мир). Это - чувство неполной реализации, направляющее концепцию к завершенности, Гармонии, Свету. Мы называем эту цель «Гармония и Свет», хотя ТАМ где нет подобных дефиниций, это может быть чем-нибудь другим. 
143. Много спекуляций было построено на «высшем неразличении», чтобы оправдать вполне различимую неблаговидность. Нужно хорошо уяснить себе, что тот, кто различает не может по желанию стать неразличающим, - для человека это может быть только позой. 
«Какая разница, творить зло или добро, если в высшем смысле все едино, если добро и зло относительны?» - все это - уловки «дьявола». Тот, кто так говорит явно хочет прикрыть зло. Кто творит добро, так не скажет. «Может быть, заставляя его страдать, а принесу ему пользу более высокого качества, «сжигаю его карму», даю возможность «искупить грехи» и вообще приближаю к совершенству». Посему преклонимся перед преступником, берущим на себя грех ради совершенства человечества. 
Когда ты достигнешь высшего совершенства и сможешь видеть мир как абсолютную Гармонию, возможно, мы будем на тебя молиться. А пока - не лги себе и другим. Ты прекрасно знаешь, что в тебе красиво, а что уродливо. 
144. Выбор зла считают ошибкой, результатом неведения. Человек, якобы, потом узнаёт, что выбрал не лучшее из возможного. Если же он заглянет в себя с предельной внимательностью, то поймет, что не «узнал», а только убедился в правоте того глубокого чувства, которого ослушался по слабости духа. 

Автор
Фенерли Григорий